Снова осень грустит... Облетела с берёз позолота, Стаи птиц улетели на юг... Только плачут дожди, Размывая неровные строчки на листьях блокнота: «...никогда...», «...всё прошло...», «...позабудь обо мне и прости...»
Просто несколько фраз... а кому-то - удара больнее. Ранят острые иглы небрежно написанных слов... И любовь, как изгнанница, тихо бредёт по аллее, Оставляя на мокром асфальте цепочку следов...
Это путь в никуда и к былому возврата не будет, Никого не сумеет согреть догоревший костёр. Это осень несбывшихся снов и несбывшихся судеб... Расплываются буквы в абстрактный чернильный узор...
Растворяются строчки, стираются слово за словом И бесплодны попытки пробить отчужденья рубеж... А зима под своим белоснежно-холодным покровом Сохранит до весны лишь обрывки погибших надежд.
Стая домов укрылась плотным ночным муаром. Ветер залез на стройку, съежился и притих. Черная ряса мрака… Есть ли страшнее кара, Чем из словец случайных вылепить горький стих?.. Быстро вбиваю буквы в желтый экран мобилы… - Мысленно отправляю n-цатое письмо… Но осознать непросто, что бы со мною было, Если б не эти строчки, мой ненаглядный… мой… Лето уже стучится в форточку сквозняками. Острый листок черемух почки вчера порвал… Видимо люди правы в том, что душа не камень. …Разве могла подумать, что не найду слова, Чтоб рассказать о хрупком, спрятанном в тайну, счастье (Дернуло ж помешаться именно на тебе!) И о моем покое, рухнувшем в одночасье Под ноги всем моралям, принципам и тэ пэ. Кружит луна совою, вновь на меня охотясь, И выпускает когти с ядом семи разлук. Но у меня на нёбе – нежности яркий оттиск. Даже на расстоянье не разомкнуть нам рук.
Подумай обо мне, когда в ковше грааля Последней капли блеск, надежду бережет... Когда полночный бред до фетиша реален, А беглая весна мосты /подмостки?.../ жжет У Бога за спиной... Подумай... мельком... всуе... Прогуливая страх предельной высоты... Когда колоду встреч бессонница тасует, Крапит живой водой, с минутами на "ты"... Черемуховый цвет полощется в закатах... На переправе чувств грешно менять коней... Когда один ответ достоин ста загадок, Но все же не спасет, Подумай обо мне... А жрицы пустоты, отчаясь сделать выбор /то пряник суховат, то слишком нежен кнут.../, Из памяти моей тебя с пометкой "выбыл" Пытаются стереть... Тактично намекнуть Насколько далеки, мы, дети полустанков, Летящие в тупик окольно, стороной... Когда слепой сквозняк разучивает танго, Подумай обо мне... Иного не дано...
Ты скажешь: – Давай уедем. Сегодня. Куда захочешь. В какой-нибудь старый город, где бродит один трамвай. Там парк на краю заката шальным вороньем всклокочен, И тихо плывут по небу Гавайские острова. Растет колокольня набок, себя возомнив пизанкой, А около выгнул спину резной деревянный мост Над маленькой местной Летой (гордится своей осанкой). Уедем. В случайный город, который беспечно прост. Там время по теплым крышам неспешно идет куда-то, Беззвучно перебирая, нанизывая шаги На легкий попутный ветер. А тени, как секунданты Дуэли меж днем и ночью, торжественны и строги. Уедем. Промозглый Питер нам моросью в спину плюнет, Удерживать не пытаясь, препятствия не чиня. Уедем. Ну, не сегодня… Давай, например, в июне… – Мой взрослый влюбленный мальчик, ты выживешь без меня? – Светает. Стоим на Невском. Мучительно руки мерзнут. (Да этот апрель, похоже, кроили по ноябрю…) Над нами луна и солнце меняют свои ремесла… И можно хоть на край света… Но я тебя не люблю...
